Одним из наших героев, вступивших в войну с желанием отомстить за Ходжалинский геноцид, был сержант Внутренних войск Парвин Шахмамедов. Он родился в 1995 году в городе Мингячевир.  Начальное и среднее образование получил в селе Кёвяр Евлахского района. После срочной службы с мая 2016 года служил в спецназе Внутренних войск.  П.Шахмамедов участвовал в Отечественной войне, в боях за Муров, Джебраил, Агоглан и Ходжавенд. Сержант был тяжело ранен и эвакуирован из села Гырмызы Базар. После окончания войны П.Шахмамедов распоряжением Президента Азербайджана был награжден медалями «За освобождение Шуши», «За освобождение Кельбаджара» и «За отличие в бою».

П.Шахмамедов рассказал Azvision.az о своем боевом пути: «Мы военные, мы не могли забыть того, что сделали армяне с нашими женщинами и детьми в Ходжалы. Мы все были готовы погибнуть сами, только чтобы никогда больше не повторилось с нашим народом то, что произошло в феврале 1992 года. Поэтому с желанием отомстить врагу мы пошли в бой 27 сентября. Бой начался со стороны Мурова. Мы медленно продвигались, ведя разведку. Со всех четырех сторон были армяне. Мы подслушивали их разговоры, передавали нашим ребятам координаты противника, и продвигались вперед после артиллерийского обстрела вражеских позиций.

Когда мы возвращались после выполнения спецзадания, нас обстреляли из минометов.  Снаряды градом сыпались на нас. Снаряды падали в 30-40 от меня. В этот момент я увидел, как одного из моих боевых товарищей подбросило вверх взрывной волной от разорвавшегося снаряда. Я бросил сумку и побежал к другим своим раненым друзьям. Повсюду были трупы.  У одного была разбита голова, другого в результате попадания снаряда разорвало пополам. Я увидел сидящего паренька по имени Эльнур. Я быстро подошел к нему и снял его каску, чтобы посмотреть, жив ли он или мертв. Он был мертв. Мы вынесли оттуда двоих раненых - Ибрагима Джабраилова и еще одного, имя которого я забыл. У Ибрагима были переломаны руки и ноги. Он погиб по дороге в больницу. Во время того обстрела мы потеряли 14 человек.

У армян нет понятия «биться насмерть», у них нет понятия «стать шехидом». Они обстреливали нас из минометов с дальнего расстояния.  Они вели беспорядочный огонь, стреляли куда придется. А после того, как на их посту, на котором находились 10 человек, мы уничтожили пятерых, остальные побросали свое оружие и убежали.

Мы освободили 4-5 постов в Мурове и атаковали в направлении Физули.  Оттуда мы отправились в Джебраил, а затем в Агоглан. Добраться до Агоглана было непросто, но мы справились. Мы пришли в поселок вслед за армянами. Там шли очень тяжелые бои. Армяне обстреляли машины, которые везли нам припасы. Бывало, что одну банку рыбных консервов мы делили на восьмерых. Воды не осталось совсем, 4-5 дней были совсем без воды. Мы хотели захватить армянские посты, знали, что найдем там все, что нам нужно. Ночью они с большим трудом эвакуировали своих раненых.

Когда мы вошли в поселок, армяне несколько раз атаковали, чтобы захватить освобожденную нами высоту. Но мы отстояли высоту, и, спустившись в Агоглан, вышли вперед. Со стороны Гырмызы Базара было 3 поста подряд. Мы освободили два поста, и когда шли брать третий пост, то попали в окружение в лесу. По тому месту, где мы стояли, они ударили из минометов сверху. Мы не знали, в какой стороне укрыться от огня.  Вдруг я услышал звук машины снизу, сказал командиру, кажется, армяне идут, укрепляют пост. Только я это произнес, как из БМП начали стрелять. Мы оказались в такой ситуации, что не могли поднять голову и стрелять.  У нас были раненые и погибшие. Несмотря на это, мы оставались там.  Когда БМП сошла немного на обочину дороги и двинулась, чтобы поразить нас в направлении Агоглана, мы передали нашим ее координаты, и она была уничтожена. Затем мы уничтожили войска позади и укрепили пост. Затем передали его нашей армии, и по мере того, как мы продвигались, они спрашивали нас, как нам удается удерживать посты в таком сложном положении. В ответ мы сказали им: «Мы защитили это место ценой своей жизни, вы тоже можете столкнуться со смертью, но пост не отдавайте».

Представьте себе движение в тумане, моросящий дождь, темные ночи.  Видимость почти нулевая, мы держали друг друга за бронежилеты, чтобы не потерять из виду. Если вы уберете руку от партнера, он исчезнет. К тому же мы очень устали. Бывало, что не спали по 3-4 дня.  От усталости мы еле шли, глаза закрывались сами. По возможности по очереди дремали по 20-30 минут».

Наш собеседник говорит, что после открытия Агогланской дороги они двинулись в поселок Гырмызы Базар Ходжавенда: «Иногда мы на 2-3 дня прятались в долинах, вокруг нас были армяне.  Если бы они знали, что мы были там... Они даже не знали, что мы выходим на Гырмызы Базар. Там нас обстреляли после выполнения задания. Между мной и товарищем попал минометный снаряд.  Он погиб, а я упал на правое плечо.  Бронежилет защитил меня от попадания осколков в жизненно важные органы. В тот момент мне показалось, что осколок попал в мою левую ногу. Я не чувствовал ног. Я позвал своего товарища Идриса. Я оперся на оружие и стоял, пока он не подбежал ко мне.  У меня была сильная боль в левой ноге, и я не мог ступить этой ногой на землю. Когда Идрис подошел ко мне, я послал его к другому нашему раненому товарищу Эльнуру, а сам спустился метров на 20-30.  Когда солдаты увидели меня, они шептали друг другу, что мое состояние скоро ухудшится, и что я умру от потери крови, если меня не эвакуируют вовремя.  Я сказал им: «Не бойтесь, остановите кровь, как сможете, и сделайте мне обезболивающий укол».  Как только товарищи сделали мне перевязку и укол, на нас упал еще один минометный снаряд.  Паренек по имени Эльчин, который перевязывал мою рану, получил ранение в ногу.

Меня вывезли оттуда и отвезли в место, откуда меня могли эвакуировать.  Я ждал, когда приедет машина.  Я горел от жажды.  Они дали мне сделать маленький глоток, ведь если б я выпил слишком много, то у меня б усилилось кровотечение.  Я чувствовал, как мое тело становится все холоднее и холоднее.  В час ночи за нами приехала машина. Я не мог двигаться, меня взяли на носилках и посадили в машину. Потом я узнал, что Эльнур не выжил, и его тело был отправлено с нами.  В этом районе ранеными оказались 23-24 человека. Мы с Эльнуром были самыми тяжелыми из них. После долгой дороги меня перевели в передвижную палатку. Там доктор посмотрел на меня и сказал, что это чудо Божье, что я выжил, несмотря на то, что потерял столько крови.  Меня перебинтовали и отправили в Центральную больницу Физули. Обе мои ноги были в осколках. Моя левая нога ниже колена ничего не чувствует.  Когда я ставлю ее на пол, мне кажется, что я наступаю на осколок битого стекла.  Больно, очень больно. В моем теле до сих пор более 100 осколков. Врачи говорят, что осколки вошли глубоко в кость, и что если их удалить сейчас, это может вызвать еще больше осложнений».

перевод: Г.Зейналова