Belarus Security Blog и беларуский военный эксперт Леонид Спаткай подготовили доклад «БПЛА в боевых действиях в Нагорном Карабахе». Предлагаем вниманию читателей Armiya.az выдержки из данного доклада.

Характерной особенностью боевых действий в Нагорном Карабахе, которые начались 27 сентября 2020 г., стало массовое и эффективное применение Азербайджаном различных видов БПЛА. А началась история боевого применения БПЛА 17 октября 2001 г. Именно в этот день, в ходе операции «Enduring Freedom» (Несокрушимая свобода) антитеррористической коалиции во главе с США в Афганистане, с БПЛА MQ-1 «Predator» был осуществлен пуск ПТУР «Hellfire» по наземной цели.

За сравнительно короткий промежуток времени способы боевого применения БПЛА стремительно развивались и уже в 2019 г. турецкие ударно-разведывательные БПЛА «Bayraktar TB2», вооруженные ПТУР «UMTAS», массово применялись в ходе гражданской войны в Ливии отрядами исламистского Правительства национального согласия против Ливийской национальной армии маршала Халифы Хафтара. Затем «Bayraktar TB2» использовались Турцией в Сирии и Азербайджаном в ходе боевых действий в Нагорном Карабахе.

Активное и результативное применение боевых БПЛА в Сирии и Ливии, а затем – и в Нагорном Карабахе, неопровержимо свидетельствует, что БПЛА в военных конфликтах стали неотъемлемым и эффективным средством боевого применения. Причем, количество беспилотников, принимающих участие в вооруженных конфликтах, постоянно увеличивается, а их номенклатура расширяется от совсем миниатюрных до высокотехнологичных комплексов размером в несколько метров. Изменяется и тактика применения БПЛА – все чаще вместо одиночных ударных или барражирующих боеприпасов используются эшелонированные порядки разнотипных БПЛА и рои миниатюрных БПЛА-камикадзе, пока еще в тесном взаимодействии человека с искусственным интеллектом, а в ближайшем будущем – и без участия человека. Поэтому несомненно, что изучение опыта применения БПЛА в военных конфликтах неминуемо приведет не только к изменениям в тактике родов войск, но и к изменениям действующих военных доктрин.

Причин такого активного развития участия беспилотной авиации в военных конфликтах несколько. Например, системам ПВО значительно труднее обнаружить БПЛА, чем самолет или вертолет. БПЛА значительно дольше пилотируемого летательного аппарата может находиться в воздухе. Благодаря современным системам обнаружения цели и управляемым боеприпасам БПЛА обладает более высокой эффективностью поражения техники, сооружений и скоплений пехоты противника в глубине его позиций. Неожиданные атаки практически беззвучных, по сравнению с боевыми самолетами или вертолетами, БПЛА являются весьма сильным деморализующим фактором для военнослужащих противника, вынуждая их находиться в защитных сооружениях и укреплениях даже далеко от района непосредственных боевых действий. Также БПЛА, которые могут кружить над районом цели буквально сутками, сильно изматывают личный состав средств ПВО противника, которому приходится быть постоянно в напряжении, чтобы своевременно обнаружить, отследить и открыть огонь или выполнить пуск ракет.

Кроме того, стоимость боевого БПЛА в условиях его массового производства в сотни раз меньше стоимости самолета или вертолета аналогичного назначения. БПЛА не нужны дорогостоящие пилоты, которым необходимо постоянно поддерживать и совершенствовать навыки пилотирования и боевого применения в различных условиях суток и метеообстановки, не требуется им и дорогостоящие техническое обслуживание и ремонт, а также аэродромы, военные базы и другие элементы наземной авиационной инфраструктуры, создание и содержание которых также требует немалых финансовых средств.

В этой связи увеличивается количество стран, которые не только расширят сферу применение БПЛА, но и создают собственное их производство. Одной из таких стран, которая к тому же стала «законодателем моды» в массированном применении БПЛА, является Турция. Первоначально основой ее ударной беспилотной авиации были БПЛА, импортируемые из других стран, в первую очередь – из Израиля, но за весьма небольшой период времени в Турции сумели наладить разработку и производство собственных БПЛА различного назначения, которые успешно применяются в ходе боевых действий в Сирии и Ливии. Так, в Ливии только за 2019 г. турецкие «Bayraktar» и «ANKA» произвели в более тысячи авиаударов по наземным целям. Также в Ливии рой турецких БПЛА уничтожил практически половину средств ПВО войск маршала Хафтара, в том числе и российские комплексы «Панцирь-С». Признанием значительной роли БПЛА в победах противостоящих маршалу Хафтару войск Правительства национального согласия стало изображение турецкого БПЛА на эмблеме нового Объединенного командования войск. В настоящее время мощности турецких производителей БПЛА позволяют не только удовлетворять запросы собственной армии, но и поставлять их во многие страны мира.

Возможно, что путь Турции повторяет и Азербайджан, начавший 27 сентября военную операцию по освобождению территории Нагорного Карабаха, в ходе которой, как и Турция в Сирии и Ливии, активно использовал БПЛА. Кроме того, так же, как в свое время и Турция, Азербайджан на протяжении ряда лет приобретал БПЛА за рубежом, затем наладил их лицензионное производство, а в настоящее время осуществляет разработку собственных БПЛА.

В отличие от Азербайджана, Армения никогда не закупала БПЛА у других стран, ограничившись собственными разработками, некоторые их которых использовались в ходе боевых действий в Нагорном Карабахе.

…Также не подтвердилась информация издания «Коммерсантъ», что к началу боевых действий в Азербайджане находились около 600 турецких военнослужащих, оставшихся после окончания турецко-азербайджанских учений, в т.ч. 20 операторов БПЛА, которые управляли 20 БПЛА, выполнявшими с аэродрома «Далляр» воздушную разведку Нагорного Карабаха и Армении. Причем, как утверждал другой российский источник, якобы прибыли эти специалисты из Турции через Казахстан, а руководил ими начальник первого Центра снабжения военно-воздушных сил Турции генерал-майор Кахья Гексель.

Но необходимости в данных специалистах у Азербайджана и не было. Ещё до начала поставок в Азербайджан БПЛА и начала их лицензионного производства, подготовка специалистов по управлению БПЛА и их обслуживанию осуществлялась в Турции, а, возможно, и в Израиле. Затем в июне 2017 г. стало известно об открытии МО Азербайджана учебного заведения по подготовке операторов БПЛА.

В декабре 2018 г. МО Азербайджана открыло еще одно учебное заведение для подготовки специалистов БПЛА. Оно состоит из единого корпуса с учебными классами и авиационным ангаром, имеет симуляторы полета и несколько БПЛА, в т.ч. «Aerostar», «Orbiter 1» и «Orbiter 3». Поэтому очевидно, что даже с 2018 г. эти два учебных центра смогли подготовить к началу боевых действий достаточное количество специалистов по управлению БПЛА.

Что же касается 20 турецких БПЛА, а также 18 БМП, одной РСЗО и десяти единиц автотехники, которая по информации «военно-дипломатических источников» «Коммерсанта» осталась в Азербайджане после учений, то даже если она и осталась, то ее удельный вес в общей численности военной техники Азербайджана был бы весьма незначительный. Согласно информации агентства Reuters, опубликованной 14 октября, которое ссылается на официальную статистику Ассоциации экспортеров Турции, Азербайджану в 2019 г. было поставлено военной продукции на 20 млн долл., а с января 2020 г. – еще на 123 млн долл. Только за сентябрь 2020 г. Турция поставила Азербайджану военной продукции, в первую очередь – БПЛА, на сумму 77 млн долл. При этом поставки БПЛА, ракетных установок, боеприпасов и другого снаряжения резко увеличились с августа 2020 г. Так, если в июле 2020 г. их было поставлено на 278 880 долл., то в августе – на 36 млн долл., а в сентябре – на 77,1 млн долл. В результате в сентябре 2020 г. Азербайджан занял первое место в рейтинге импортеров турецкого вооружения.

Очевидно, что в сентябре 2020 г. Азербайджаном были приобретены у Турции БПЛА-камикадзе «Kargu-2», которые были приняты на вооружение в октябре 2020 г. и применялись в ходе боевых действий. Причем испытания действий этих БПЛА в составе «роя» компанией STM были проведены за несколько дней до их появления в зоне боевых действий. При этом компанией было заявлено о намерении научить «Kargu» объединяться в стаи до 20 единиц, что упростит работу оператора и повысит эффективность атак. Вес «Kargu-2» составляет 15 кг, он может находиться в воздухе до 30 мин и развивать скорость до 150 км/ч, а в качестве боевой части может нести осколочные, термобарические или кумулятивные снаряды массой 1,5 кг. Он может действовать в полуавтоматическом режиме или под управлением оператора, при этом радиус двусторонней связи с передачей потокового видео составляет до 10 км.

Кроме БПЛА, на вооружении армии Азербайджана к началу боевых действий находились и средства противодействия БПЛА. В частности, это разработанные беларуским ОАО «КБ Радар» комплексы РЭБ «Гроза-С», которые заступили на боевое дежурство в июне 2018 г. Контракт же на поставку комплексов был заключен во время VIII Международной выставки вооружения и военной техники MILEX-2017, проходившей в Минске 20-22 мая 2017 г. В Беларуси этот комплекс был принят на вооружение в декабре 2017 г., а впервые был представлен 28 октября 2016 г. на оперативном сборе командного состава Вооруженных сил Беларуси. Дальность радиоразведки и радиоподавления приемника БПЛА противника комплексом составляет 10 км, радиоподавления приемной аппаратуры спутниковых радионавигационных систем и передатчиков на БПЛА – до 50 км, приемников на БПЛА – 30 км, а на дальности до 20 км «Гроза С» может ставить дезинформирующие помехи аппаратуре GPS БПЛА. Время развертывания комплекса – 10 мин.

Также Азербайджанская Армия для борьбы с БПЛА применяла и беларуские станции помех Р-934УМ2 «Гроза», комплексы «Березина» и «Гроза-6». Причем, комплекс «Гроза-6» был принят на вооружение в Азербайджане раньше, чем в Беларуси, так как Азербайджан профинансировал его разработку и производство.

Аналогичные системы противодействия БПЛА противника, главной задачей которых является нарушение обмена радиочастотными сигналами между БПЛА и его пользователем, используются и военными США: армия использует Армейскую интегрированную систему поражения фиксированных низкоуровневых, медленных и малых БПЛА (FS-LIDS), ВМФ – интегрированную сеть ПВО с летательными аппаратами на дистанционном управлении (CORIAN), ВВС – систему NINJA.

Об эффективности беларуских комплексов в их борьбе с БПЛА в ходе боевых действий в Нагорном Карабахе можно судить по результатам боевого применения армянских БПЛА и их боевым потерям в ходе боевых действий. Кстати, помимо средств противодействия БПЛА Азербайджан приобретал у Беларуси на протяжении более 20 лет и другую военную продукцию. По мнению ряда военных экспертов, общий объем поставок только с 2010 г. составляет более 500 млн долл. Кроме того, с 2005 г. Беларусь поставила Азербайджану 153 танка Т72, в т.ч. в 2005 г. – 19, в 2006 г. – 41, в 2012 г. – 62. В 2008-2009 гг. Беларусь поставила Азербайджану 12 203-мм САУ «Пион», в 2009-2012 гг. – 11 штурмовиков Су-25, а также РСЗО «Полонез». Кроме того, в 2007-2010 гг. в Беларуси была проведена модернизацию азербайджанских ЗРК «Оса-АКМ» до уровня «Оса-1Т», также была проведена модернизация ЗРК С-125 до уровня «Печора-2Т» и не менее 10 ЗРК «Бук-М1» до уровня «Бук-МБ». Новый «Бук» получил композитную УР с активной ГСН, которая позволяет в условиях помех выполнять задачи по перехвату на дальности до 70 км, высоте до 25 км с перегрузкой до 25g, а также новую РЛС-150 с дальностью обнаружения 130 км.

В первый день боевых действий азербайджанские БПЛА наносили удары по системам ПВО в Нагорном Карабахе. В частности, в этот день МО Азербайджана опубликовало видео, снятое БПЛА «Bayraktar TB2», на котором зафиксировано уничтожение трех армянских ЗРК «Оса-АКМ». В первые минуты войны азербайджанской стороной были уничтожены 10 ЗРК «Оса» и один ЗРК С-300. Затем буквально в течение 15 минут было уничтожено 50% ПВО и 40% артиллерии армянской стороны.

С началом боевых действий армянская сторона потеряла десятки установок ПВО. В частности, судя по видео, снятых атакующими эти цели азербайджанскими БПЛА, в первые дни боевых действий было уничтожено 26 установок ПВО и 12 РЛС, в том числе за 27 сентября – как минимум три ЗРК 9K33 «Оса» и три ЗРК 9K35 «Стрела-10».

По информации из различных источников, за два дня боевых действий азербайджанской стороной было сбито 18 армянских БПЛА. Судя по опубликованным азербайджанской стороной видео, это были БПЛА-камикадзе, которыми было уничтожено 15 армянских ЗРК «Оса» и несколько ЗРК «Стрела-10».

По информации МО Армении за первые дни боевых действий было уничтожено 49 азербайджанских БПЛА. Однако и эти, и последующие данные, представляемые армянской стороной в период боевых действий весьма сомнительны, как и более ранние. О том, что армянская сторона в период боевых действий выдавала дезинформацию, впоследствии подтвердил бывший начальник Генерального штаба Вооруженных сил Армении и бывший начальник контрольной службы МО генерал-полковник Мовсес Акопян, который заявил, что в Вооруженных силах есть информационный центр, одной из задач которого является вводить противника в заблуждение, т.е. распространять ложную информацию перемежая ее с правдой в соотношении 30% и 70%, но в информации этого центра ложной было больше 100%.

13 октября, в связи с объявлением прекращения огня, МО Азербайджана опубликовало инфографику уничтоженной в результате ударов БПЛА боевой техники армянской стороны за период с 27 сентября с указанием ее стоимости: 84 танка Т-72 различных модификаций, 27 единиц бронетехники, 32 единицы артиллерии калибра 100 мм и более, 25 РСЗО, 18 ЗРК, пять РЛС, 155 единиц автомобильной техники, одна радиорелейная станция. Эти сведения практически совпадают с подсчетами блогеров Oryx, произведенных на основе опубликованных фото- и видеоматериалов. Согласно этим подсчетам, армянская сторона потеряла к этому времени 83 танка Т-72 (20 из которых были захвачены азербайджанской армией), 27 единиц бронетехники (в т.ч. девять БМП-1, восемь БМП-2, семь МТ-ЛБ с ЗУ, бронированный тягач БТС-2, две – неустановленные), 11 самоходных гаубиц (четыре 2С3 и семь 2С1), 21 артиллерийское орудие (пять Д-20, Д-1, КС-19, четырнадцать Д-30, из которых шесть были захвачены азербайджанской армией), 25 РСЗО (22 БМ-21, две WM-80, одна ТОС-1А), девять минометов, 13 ЗРК (три «Стрела-10» и 10 «Оса-АК/АКМ»), элементы ЗРК «Круг» и С-300ПС, четыре РЛС (три типа СТ-68У/УМ, одна П-18), 146 автомобилей.

Таким образом, уничтожив армянскую систему ПВО, азербайджанские БПЛА стали уничтожать бронетехнику, артиллерию, РСЗО, автомобили, склады и живую силу противника. Причем, зачастую удары были комбинированные, с применением БПЛА и артиллерии, РСЗО или минометов.

20 октября МО Азербайджана опубликовало очередную инфографику уничтоженной азербайджанскими БПЛА за 24 дня боевых действий военной техники противника: 114 танков, 43 единицы бронетехники, 141 – артиллерии и РСЗО, 42 – РЛС и автотехники систем ПВО, 249 военных автомобилей, 44 фортификационных и защитных сооружения.

Кроме того, 22 октября армянское правительство сообщило более чем о 900 погибших армянских солдат.

9 ноября инфографику потерь армянской стороны в результате ударов азербайджанских БПЛА «Bayraktar TB2» опубликовал турецкий информационный ресурс Clash Report: 138 танков Т-72, 31 комплекс ПВО, 16 РЛС, 90 РСЗО и ТОС, 49 единиц другой бронетехники, 386 грузовиков и других транспортных средств, 167 артиллерийских систем, 10 комплексов РЭБ и связи, 89 стационарных построек и складов БП.

Некоторыми экспертами было заявлено, что боевые действия в Нагорном Карабахе наглядно продемонстрировали уязвимость российских танков, которые азербайджанские БПЛА расстреливали, как мишени на полигоне. Кроме того, рядом экспертов начали подниматься вопросы о целесообразности иметь танки в качестве ударной силы в связи с их легкой уязвимостью от средств поражения, в первую очередь – от БПЛА. Но другие эксперты полагают, что причины больших потерь в танках армянской стороны не в самих в танках, а в недостаточной подготовке личного состава, неграмотной тактике использования танков в гористой и сильно пресеченной местности, в организации их взаимодействия с другими родами войск, в игнорировании маскировки и отсутствии ПВО, способной прикрыть танки от действий БПЛА.

Тем не менее, конструкторы и производители танков уже сделали первые выводы из опыта боевых действий в Нагорном Карабахе. В частности, на российских танках Т-72Б3М и Т-80БВМ планируется установка комплекса активной защиты «Арена-М», дополнительных блоков динамической защиты в жестком корпусе по бортам, а также систем электромагнитной защиты и пожаротушения многократного действия.

Очевидно, также учитывая опыт применения танков в боевых действиях в Нагорном Карабахе, командование Корпуса морской пехоты США отказалось от их использования. Фактически такое же решение принято и командованием Сухопутными силами Великобритании, которое заявило о сокращении количества используемых танков. Кроме того, по информации UK Defense Journal, на основе анализа применения Азербайджаном ударных БПЛА, Министерство обороны Великобритании решило в дополнение к имеющимся «Predator» приобрести более компактные ударные БПЛА.

БПЛА, в первую очередь БПЛА-камикадзе и барражирующие боеприпасы, в очередной раз продемонстрировали свою эффективность и свои лучшие качества, включая способность решения задач разведки, наблюдения и поражения целей без потерь собственного личного состава, а также наилучшее соотношение эффективности боевого применения и стоимости потерь.

Также в очередной раз было подтверждено, что борьба с БПЛА (особенно малыми) с помощью УР ЗРК хоть и возможна, но экономически неэффективна. Например, стоимость комплекса «Bayraktar» из четырех БПЛА, комплекта боеприпасов и систем управления и связи – около 5 млн долл., стоимость ЗРК «Тор», поставлявшегося в 2012 г. российской армии, около 13 млн долл., стоимость ЗРК «Панцирь-С1» с боекомплектом (48 УР), который поставлялся в ОАЭ, около 15 млн долл., стоимость УР для «Панциря» – около 70 тыс. долл., УР для «Тора» – 300 тыс. долл., а стоимость одной ракеты ЗРК «Бук» сопоставима со стоимостью БПЛА «Bayraktar». Кроме того, при поражении или уничтожении ЗРК и другой техники систем ПВО неминуемы потери личного состава, стоимость которого оценить весьма сложно.

Поэтому после анализа вооруженного конфликта в Нагорном Карабахе, где «практически безнаказанное использование дронов дало серьезное преимущество Азербайджану», министр обороны ФРГ и заявила, что немецкой армии необходимо усилить возможности ПВО для противодействия БПЛА.

В ходе боевых действий Азербайджан на практике отработал новые тактические приемы применения БПЛА – эшелонирование и «рои», а также их взаимодействие с другими видами вооружения. Эшелонировано применялись разведывательные БПЛА различных типов (в т.ч. и переделанные «Ан-2») с ударными «Bayraktar» и барражирующими боеприпасами «Harop» и «SkyStriker».

В составе «роев» применялись как однотипные БПЛА, так и разнотипные, но дополняющие друг друга при нанесении ударов по особо важным целям, например, по позициям средств ПВО армянской стороны. С большой вероятностью, в основном в составе «роя» использовались БПЛА-камикадзе «Kargu» турецкого производства, о появлении которых в зоне боевых действий стало известно в конце октября 2020 г., а за несколько дней до этого компания-производитель STM продемонстрировала их возможности действовать в составе «роя».

Применения «роев» БПЛА, как уже указывалось в одной из публикаций, является первым шагом на пути к «революции» не только в тактике боевых действий, но и в оперативном искусстве и даже в стратегии.

Кроме того, к этой «революции» подталкивает возрастающая значимость БПЛА в обеспечении преимущества в воздухе и уменьшающая значимость  управляемых летательных аппаратов, которым эффективно противодействуют нынешние системы ПВО.

Также к этой «революции» подталкивает и тот факт, что танки – основа сухопутных войск утрачивают свою значимость, так как их создатели не смогут постоянно усиливать защиту против высокоточного оружия, в том числе и БПЛА – оружия дешевого и атакующего сверху.

При организации взаимодействия разведывательных БПЛА со ствольной артиллерией, РСЗО и пилотируемой авиацией при нанесении ударов по особо важным целям (например, для уничтожения ЗРК «Тор» армянской стороны), БПЛА использовались в качестве средств наблюдения, разведки и корректировки огня, что позволяло азербайджанской стороне наносить точечные удары по противнику максимально эффективно и с минимальными затратами средств поражения. Например, если при использовании наземных артнаводчиков для поражения выбранной цели требуется несколько снарядов, то при корректировке БПЛА зачастую достаточно одного.

Системы ПВО, находящиеся на вооружении армянской стороны, как советские, так и российские, в т.ч. С-300 и «Панцирь-С1»,  оказались непригодными к борьбе с БПЛА. И это мнение не только автора статьи. Например, в статье, которую 17 октября опубликовал «Московский комсомолец», констатируется: «Неожиданностью стало почти полное бессилие ПВО Армении против нового противника (дронов)». Здесь же российский военный эксперт А. Михайловский отмечает уязвимость систем ПВО армянской стороны в их борьбе с азербайджанскими БПЛА, а также грамотную тактику применения БПЛА азербайджанской стороной.

Причин этого бессилия несколько:

Во-первых, малые размеры и полимерные материалы частей БПЛА (в т.ч. и «Bayraktar TB2»), которые обладают меньшей отражающей способностью по сравнению с металлами, а также значительно менее заметный тепловой след электрических или поршневых двигателей БПЛА по сравнению с реактивными двигателями самолетов и вертолетов, что значительно снижает вероятность обнаружения БПЛА средствами ПВО.

Во-вторых, сравнительно малая скорость полета БПЛА, так как РЛС систем ПВО настроены на высокоскоростные цели и изменить их настройки непросто.

В-третьих, грамотное применение систем РЭП и РЭБ, например, РЭБ «Koral», которые существенно ограничивали возможность обнаружения БПЛА даже тем системам ПВО, характеристики которых позволяли этот сделать. Например, российские ПЗРК «Игла-С» в принципе могут сбить БПЛА, но вряд ли они способны обнаружить его на предельном расстоянии и тем более поразить своей УР с тепловой головкой самонаведения (ТГС). Войсковые системы ПВО «Панцирь» и «Тор», которые в принципе могут сбивать средние БПЛА, также оказались неспособными это сделать. Таким образом, хотя представители российских МО и ОПК неоднократно заявляли, что их системы ПВО способны вести эффективную борьбу с БПЛА типа турецких, что якобы подтверждается и итогами проведенных в последние два года учений (например, по итогам совместных российско-армянских учений по противодействию БПЛА летом 2020 г. было заявлено, что армии Армении «не стоит бояться турецких «Байрактаров»»), однако результаты боевых действий в Сирии и Ливии, а также в Нагорном Карабахе свидетельствуют об обратном.

Также и результаты полигонных испытаний ЗРК «Бук-М1», «Тор-М1» и «ОсаАКМ», ЗРПК «Панцирь-С1» и «Тунгуска-М1», проведенных специалистами Военной академии войсковой ПВО Вооруженных сил России, свидетельствуют о низкой эффективности этих систем ПВО при действии по БПЛА с ЭПР менее 0,01 м.

А вот способность БПЛА выводить из строя предназначенные для борьбы с ними системы РЭБ – это факт. Например, судя по видео МО Азербайджана БПЛАкамикадзе уничтожил систему РЭБ «Репеллент-1». Еще один российский комплекс РЭБ «Репеллент-1» и станция помех радиосвязи в УКВ-диапазоне Р-330П «Пирамида-1» из состава комплекса РЭБ «Мандат» стали военными трофеями Азербайджана.

ВЫВОДЫ

Первый. БПЛА в очередной раз доказали свою состоятельность как отдельного вида вооружения, для защиты от которого требуется дорогая и насыщенная система ПВО, что не «по карману» очень многим странам.

Второй. БПЛА стали неотъемлемой частью современных вооруженных конфликтов и опыт их боевого применения окажет серьезное влияние на военную науку и военное строительства во многих странах, в результате чего значительно изменится организация систем ПВО и тактика общевойскового боя.

Третий, как следствие двух предыдущих. Все виды беспилотных боевых систем получат свое дальнейшее развитие, а их производство и продажи будут расти. При этом мировым лидером в этом сегменте пока остается Израиль, хотя ему буквально «наступают на пятки» Турция и Китай.

Четвертый. Танки – основа сухопутных войск, утрачивают свою значимость, так как их создатели не смогут постоянно усиливать защиту против высокоточного оружия, в том числе и против БПЛА – оружия дешевого и атакующего сверху.

Леонид Спаткай, Belarus Security Blog