Жарко, очень жарко сейчас на восточном направлении в Украине. И дело не в погодных условиях, а в ожесточенных боях, которые там сейчас происходят

По словам командующего Сухопутными войсками Украины Александра Сырского, российские оккупационные войска перешли в наступление на купянском направлении фронта.
Дабы остановить наступательные действия украинских войск в районе Бахмута, враг активно перебрасывает на это направление дополнительные силы и средства, основу которых составляют части воздушно-десантных войск. Тем не менее, утверждает Сырский (который, кстати, не паркетный, а самый что ни на есть боевой генерал) украинские военные реагируют адекватно и сдерживают противника, поэтому продвижения армии РФ нет.

Что происходит на восточном фронте, и кто подорвал Керченский мост – об этом Armiya.az рассказал полковник ВСУ, с 2014по 2017 г.г. начальник пресс-службы Генерального штаба ВСУ Владислав Селезнев.

- Какое количество войск сосредоточил сегодня враг на купянском направлении?

- Всего в рамках так называемой СВО (Специальная военная операция – ред.) на территории Украины противник задействовал 400 тысяч солдат. На лимано-купянском направлении сейчас сосредоточено 100 тысяч личного состава. Много это или мало? Скажем так: это не самая большая группировка российской оккупационной армии на территории Украины, есть и больше. Но важная составляющая – это комплектация этой армии. Во-первых, там воюют краснознаменные и прочие российские соединения. Это лучшие из лучших. Например, подразделение Таманской дивизии, которая парадами ходила по Красной площади. Там огромное количество бронетехники, тех самых танков. Россияне подогнали все средства, предназначенные для атаки. Немало сосредоточено на этом направлении артиллерии, там есть авиационный компонент, прикрывающий небо. И сто тысяч личного состава, не какие-то там добробаты, и ополченцы из так называемых ЛНР-ДНР, а регулярная российская армия.

- Так называемых «мобиков» там уже нет?

- «Мобики» там тоже есть, поскольку российская армия уже серьезно подрана (по официальным данным, за все время полномасштабного вторжения уничтожено почти 240 тысяч личного состава – ред.), поэтому они частично разбавляют костяк российской оккупационной армии. В том числе и те части, которые уже получали порку от нас на разных участках фронта в разные периоды нынешней полномасштабной войны. Но, тем не менее, они все прошли через боевое слаживание, имеют определенный уровень подготовки. Кстати, часть российских «мобиков» переброшены сюда с территории Беларуси, где они проходили обучение и боевое слаживание. То есть, противник серьезно подготовлен. На некоторых участках фронта нашим подразделением пришлось отойти, чтобы не попасть в окружение и наступление врага продолжается – бои там идут очень тяжелые.

- Почему именно это, лимано-купянское направление стало лакомым куском для противника?

- Во-первых, это логистическое обеспечение российской оккупационной армии – рядом Белгородская область, во-вторых, таким образом они имеют возможность проложить будущую линию оборонительных рубежей по речке Оскол, а значит, отсекают нам часть Харьковской области и открывают возможность полной оккупации Луганской области. Далее они закладывают основу для своего дальнейшего наступления через Лиман в направлении на Славянск и Краматорск. Таким образом, в перспективе они могут выполнить достаточно отдаленный план Путина по полной оккупации Луганской и Донецкой областей. Кроме того, они надеются распорошить наши резервы стратегического уровня, именно те самые новые бригады, которые мы готовили для наступления. В общем, проблем добавляется нам не мало. Я не готов говорить о том, принял ли наш Генеральный штаб решение о перемещении наших ресурсов на этот участок фронта – пока, насколько я знаю, наши воюют теми силами и средствами, которые находятся непосредственно на этом направлении.

- Если не перебрасывают, то почему этого не делают? Ведь Вы же говорите, что бои идут жесточайшие, а некоторые новые резервы еще даже не задействованы?

- Решение на фронте у нас принимает Главнокомандующий генерал Валерий Залужный, только он имеет весь фланг информации. Будет необходимость – будет реализован план перемещения. Если не будет - значит, будут держать оборону тем комплектом сил и средств, который есть там.

- Мы уже долгое время говорим о необходимости предоставления нам самолетов F-16, которые существенно бы упростили задачу контрнаступления. Но разговоры идут, а самолетной коалиции так и не видно. Что мешает нашим партнерам предоставлять нам эти самолеты?

- Так уже повелось, что наши партнеры принимают отложенные решения. То есть, то, что нам нужно сейчас, мы получаем намного позже. История с F-16 достаточно длинная. Вначале мы рассчитывали на предоставление нам этих самолетов еще осенью, потом дата сместилась на конец года, теперь озвучивают дату 1-й квартал будущего года, и я подозреваю, что это не последняя дата смещения по шкале времени. Наши партнеры кивают друг на друга, жизнерадостно откладывая это решение именно по части подготовки. И не только пилотов – ведь нужно готовить еще и технический персонал, а самого персонала гораздо больше, чем пилотов. Это новая техника, не известная нашим специалистам.

- Президент США Джо Байден дал европейским странам «зеленый свет» для переобучения украинских пилотов на истребителях F-16, и по словам советника американского лидера по вопросам национальной безопасности Джейка Салливана партнерам необходимо еще несколько недель для организации переобучения. И если с этим все более или менее понятно, то могут ли принимать эти самолеты наши аэродромы?

- Эти истребители достаточно капризны в части подготовки аэродромов, поэтому нужно готовить базу. Опять-таки, нужно понимать, где размещать эти самолеты, дабы уберечь их от воздействия вражеских ракет и авиации. Я думаю, тут есть немало подводных камней, которые в том числе влияют на процесс передачи этих самолетов. Условно говоря, привезти эти самолеты в район Краматорского аэродрома, чтобы их сразу же уничтожили вражеские ракеты? Не рационально. В принципе, вопрос временных показателей укладывается в три составляющих между принятием политических решений и передачей. Это время состоит из бюрократических процедур, определенных логистических процедур и подготовки военного персонала. Эту технику нужно не только эксплуатировать, но и ремонтировать. Это все и оттягивает то самое счастливое время, когда мы получим F-16 и будем их использовать.

- Вчера состоялось очередное собрание в формате Рамштайн. Министр обороны США Ллойд Остин заверил в дальнейшей поддержке Украины и сказал, что союзники и в дальнейшем будут поддерживать Киев столько, сколько нужно. Это общие слова, которые мы слышим на протяжении уже больше полтора года. Конкретику какую-то вы вчера услышали? В том числе и по самолетам F-16?

- Уже в печенках сидят, если честно, эти разговоры ни о чем и высказывания о «глубокой обеспокоенности». Нам нужны реальные, конкретные действия на усиление боеспособности. Время разговоров давно закончилось. Нам нужны не только самолеты, нам нужны и ракеты разного типа – это и корабельные гарпуны, и ракеты воздушного базирования типа воздух-воздух, и ракеты, действующие по алгоритму воздух-земля для поддержки нашей армии.

- С одной стороны наши партнеры высказывают «глубокую обеспокоенность», а с другой сетуют, что, мол, контрнаступление продвигается не так быстро, как бы того хотелось. Как это связать в один пучок?

- Очевидно, что контрнаступление идет медленными темпами, потому что для того, чтобы проводить быстрое контрнаступление, нужно полностью превалировать в небе. У нас этого нет, потому что самолеты нам не предоставили. У нас также не закрыты все военные объекты, потому что мало систем ПВО. Мы имеем всего лишь 2 батареи Patriot, а надо как минимум 20 Поэтому наши партнеры должны четко понимать: эффективность контрнаступления зависит от мощной авиационной поддержки. То, что делают сейчас наши артиллеристы, должна делать наша авиация, в частности, F-16. А нынешнее контрнаступление направлено на то, чтобы максимально ослабить потенциал противника. Нам необходимо выбить все и вся из тела и ресурсов российской оккупационной армии, и уже затем на остатки этой армии вести контрнаступление. Поэтому мы сейчас используем то, что имеем.

- У Вас лично не складывается впечатление, что нам дают ровно столько вооружения, сколько нужно не для победы, а для «продержаться»?

- Я не готов говорить об объемах, ведь совершенно очевидно, что не вся информация по передаче военно-технической помощи для украинской армии является публичной. Поэтому сложно оценивать количество переданных ресурсов. Проблем более чем достаточно, и они связаны не только с тем, что наши западные партнеры не спешат нам передавать вооружение в тех объемах, которые необходимы для эффективного контрнаступления. Есть тема организационного характера, и мы должны этот факт учитывать, чтобы в перспективе подобных ситуаций не повторялось. И, безусловно, мы должны понимать фактор действий противника – враг не дурак, враг имеет ресурсы, враг имеет подготовленный и не плохо обеспеченный человеческий ресурс. Соответственно, он имеет иные планы на эту войну и пытается их реализовать. Идет борьба двух серьезных армий с соответствующей мотивацией, обеспечением и подготовкой.

- Нашу то мотивацию мы знаем, а вот какая мотивация у них… Много ваших коллег говорят, что в том числе контрнаступление, кроме всего прочего, идет медленно через чрезвычайно интенсивную заминированность территории. К контрнаступлению враг готовился и минировал все после себя. Сегодня Украину называют одной из самых заминированных территорий. Кстати, аналогичная ситуация и на освобожденных землях Карабаха, где люди продолжают гибнуть от мин. Вы в свое время отслеживали как Первую, так и Вторую Карабахские войны. Аналогии усматриваете?

- У нас вообще, к сожалению, очень много общего с Азербайджаном. Безусловно, равно как армянские военнослужащие, так и формирования квазигосударства Нагорный Карабах, абсолютно бессистемно, очень плотно минировали территории и рубежи. Причем настолько плотно, что противопехотными, противотанковыми минами нарушили даже собственные нормативные документы. Точно так же и в Украине. Плотность минирования россиянами составляет сейчас 1 мина на 1 квадратный метр. Это нереально много. Понятно, что таким образом россияне надеются максимально замедлить украинское контрнаступление. Нужно четко понимать, что россияне используют все доступные им ресурсы, чтобы не позволить украинской армии продвинуться в рамках нашего контрнаступления. Такие наши реалии, и мы должны отдавать отчет: устраивать штурмы, идти в лоб на хорошо укрепленные и плотно заминированные позиции врага – это потерять лучших наших воинов. Одна из тактик – это системная методичная работа украинской артиллерии в части уничтожения вражеского боевого потенциала. Чем наша армия и занимается.

- У нас главный ресурс – человеческий, чего нельзя сказать о враге. Все наслышаны о загранотрядах и «пушечном мясе». На самом сложном участке - лимано-купянском – противник также использует такие методы?

- Я не готов говорить именно за этот участок, но то, что подразделения Росгвардии активно работают на третьей и четвертой линиях оборонительных рубежей и позиций, в том числе и в рамках проведения определенных военно-полицейских операций – это факт. Так что вполне вероятно, что определенные элементы такой деятельностью занимаются. Мы и ранее имели немало подобных примером, в том числе и подразделений «Ахмат», исполняющих военно-полицейские функции.

- Вы коренной крымчанин. Поэтому не могу вас не спросить о нашумевшем деле последних дней, а именно, повреждении Керченского моста. Для Путина лично и для России в целом это был символ нерушимости. Поговаривали, что его охраняли не хуже Кремля, даже боевые дельфины были задействованы. И тут уже второй раз настолько позорный прокол. Официальные источники, как правило, умалчивают о причастности Украины к этой, без преувеличения, шикарной операции. Какова Ваша версия?

- Тут уместно вспомнить высказывания украинского вице-премьера, министра цифровой трансформации Михаила Федорова, который сказал, что в то время, когда россияне демонстрируют по видео успехи в производстве дронов-камикадзе типа Ланцет, мы уже успешно применяем на практике дроны. Я имею в виду боевое применение морских ударных дронов. Очевидно, что операция была проведена совместными усилиями, морские дроны-камикадзе находятся на вооружении Военно-морских Сил Украины, соответственно, не исключаю, что к этому процессу были причастны наши военные моряки. Кто еще приложил к этому руку – не готов говорить, потому что официальные спикеры причастность Украины к этому процессу не озвучивают. Но это уже было несколько раз, когда украинская сторона не признавалась в той или иной операции на территории временно оккупированного Крыма. В свое время мы все узнаем.

- Что в результате сегодня происходит на полуострове? Говорят, на мосту сейчас сумасшедшая очередь на выезд из Крыма, курортный сезон сорван.

- Так и есть. Сезон в Крыму фактически сорван, количество бронирований в Крымских отелях в разы меньше, нежели даже в прошлом, а тем более в позапрошлом году. И ни в какое сравнение не входит по сравнению с 2013 годом, когда был поставлен рекорд курортного сезона – более 10 млн отдыхающих. Тем не менее, то, что Крым стал прифронтовым регионом, не всех россиян отпугивает в их желании отдохнуть в Крыму – остались еще отчаянные. Но некоторые такие отчаянные так и не доехали, как та семья с маленькой девочкой с Белгородской области (в результате взрыва на автомобильной части Керченского моста погибла семейная пара, 14-летняя девочка осталась сиротой – ред.). Но они сами себе загнали в эту ситуацию, нарушив законодательство Украины и перемещаясь по военному объекту.

Ярина Лазько, специально для Armiya.az из Киева