«Вряд ли кто-то из серьезных игроков рассчитывал, что Москва окажет военное противодействие операции Азербайджана в Карабахе»

Последние процессы в мире и на Южном Кавказе прокомментировал в своем интервью Armiya.az российский политолог, директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков

- После последней сочинской встречи Эрдогана и Путина в экспертном сообществе появились новые мысли относительно будущего региона, особенно черноморского региона. Больше всего возмущалась украинская публика. Как можете прокомментировать последнюю встречу президентов?

- Если говорить о ее влиянии на перспективу — отмечу, что Турция в очередной раз напомнила о своих возможностях в качестве посредника на переговорах России и Украины и, возможно, Москвы и западных игроков. Да, начала таких публичных переговоров по ключевым вопросам пока далеко. Но, тем менее, в ближайший год мы, скорее всего, увидим новую волну активизации потенциальных посредников, и Анкара здесь может получить дополнительные стартовые преимущества.

Кроме того, не будем забывать про активное обсуждение перспектив сотрудничества двух стран по энергетическим вопросам, в том числе, «газовому хабу». Подходы сторон здесь, конечно, могут различаться, тем не менее, переговоры по теме явно будут активно продолжатся. Наконец, у Москвы и Анкары есть стимулы для, как минимум, консультаций по согласованию политики двух игроков в целом ряде регионов мира — от Южного Кавказа до Африки (к последней, как известно, оба государства проявляют активное внимание).

- Война в Украине затягивается и Запад усиливает антироссийские санкции. На фоне этих процессов сотрудничество Турции и России расширяются, и оно уже не ограничивается одним кавказским и черноморским регионами. На Ближнем Востоке и в Африке, Анкара и Москва объединяют свои усилия, что очень сильно беспокоит одного из основных колонизаторов данных регионов - Францию, союзника Турции по НАТО. По-вашему, на фоне этих процессов, какое место занимает Турция во внешней политике России и какие рычаги имеются у Парижа для давления на Анкару, чтобы помешать Эрдогану продолжить свою самостоятельную политику?

- В прилегающих к Турции регионах Париж может не столько мешать Анкаре, сколько стремиться сохранить элементы системы сдержек и противовесов, находясь в контакте с государствами, которые исторически находились в напряженных отношениях с турецкой стороной. Кроме контактов Париж-Ереван можно отметить взаимодействие Франции, например, с Грецией. Впрочем, на этих направлениях активно работает и Анкара. Среди событий сентября отметим переговоры между главой МИД Греции Йоргосом Герапетритисом и его турецким коллегой Хаканом Фиданом, а позже — между Реджепом Эрдоганом и греческим премьером Кириакосом Мицотакисом, в ходе которых обсуждались шаги по снижению взаимной напряженности. Интенсивность контактов Анкары и Еревана после недавних событий также может возрасти.

При этом у Франции, конечно, есть такой важный инструмент, как влияние внутри ЕС, о чем она может напомнить и в диалоге с Анкарой. В целом же, стоит отметить, что Франция стремится вести игру в разных регионах мира, в том числе, чтобы сохранить переговорные позиции в диалоге с США и заинтересованность со стороны других влиятельных держав. Вспомним прошедший весной визит Эммануэля Макрона в Китай или контакты Парижа с Индией. В этом есть своя логика, но в таких условиях Франция вынуждена рассредоточив ресурсы, что может снижать ее возможности по более активной практической работе с тем же Южным Кавказом.

- Итоги последнего Саммита БРИКС и G20 о сих пор обсуждаются экспертами на самых популярных платформах. Экспертное сообщество разделилось на несколько лагеря. Часть экспертов считает, что уже многополярен, часть утверждает обратное. Кто-то считает, что мировое господство переходит к Китаю, кто-то считает, что России пришел конец, которая застряла в Украине. Но факт остается фактом, что между многими странами, как входящими в НАТО, так и входящими в ШОС и БРИКС существуют очень серьезные проблемы, что и сводит на нет тезисы о создании противовеса НАТО и ЕС. Китай, Индия и Пакистан находятся на грани войны и не раз воевали друг с другом. Также множество проблем имеются между Ираном, Саудовской Аравией в том числе и Пакистаном. СА и Пакистан во многих региональных вопросах не согласны с Ираном и эти недоразумения в любое время могут привести к горячему конфликту. Как вы думаете, возможен ли многополярный мир, и кто станет новой ведущей геополитической и геоэкономической державой планеты в будущем?

- Пока, все же, маловероятно, что с обозримом будущем доминирование США будет кардинально подорвано. Хотя, конечно, результативность работы Вашингтона по продвижению своих интересов в разных регионах мира может колебаться. Одним из главных трендов 2022-2023 годов, конечно, остается тревожность по поводу проблем безопасности — важными факторами здесь остаются российско-украинский конфликт, а также напряженность между США и Китаем. Это становится еще одним поводом для наращивания военных расходов, даже со стороны государств, которые напрямую не вовлечены в крупные региональные конфликты.

Но на этом фоне может усилиться и другая тенденция — по усилению внимания к различным международным ассоциациям, блокам и платформам. В одних случаях такие блоки и платформы будут стремиться формировать ведущие мировые державы. Можно вспомнить тот же AUKUS, созданный при активной поддержке США с участием Великобритании и Австралии и призванный сдерживать влияние КНР в Тихоокеанском регионе. Или, например, особое внимание Китая к проведению площадок по диалогу с государствами регионов, с которыми у Пекина связаны приоритетные интересы. Отметим тот же саммит «Китай – Центральная Азия», прошедший в мае 2023 года, в ходе которого председатель КНР Си Цзиньпин заявил о необходимости «противостоять…попыткам спровоцировать «цветные революции», хотя, как правило, о внутриполитических рисках для своих партнеров Пекин высказывался довольно осторожно. Конечно, в этом же ряду можно отметить и проведенный под эгидой Кремля этим летом саммит «Россия-Африка».

Однако в этих условиях расширяются возможности и для развития международных организаций, где основными локомотивами становятся амбициозные региональные игроки. Отметим ту же Организацию тюркских государств, очередной саммит которой состоятся в ноябре 2023 года. Или Движение неприсоединения председателем которой в 2019-2023 году оставался Азербайджан. По сути, это тенденция, которая достаточно активно проявлялась еще на первых этапах периода пандемии, когда международные организации, с одной стороны, оказывалась под ударом критики, но с другой, запрос на их активную работу в кризисных условиях отнюдь не снизился.

Ряд представителей СМИ и экспертного сообщества в странах-партнерах США опасаются, что в случае гипотетического возвращения Дональда Трампа в Белый дом после президентских выборов-2024, Вашингтон может вернуться к более жесткому диалогу с ними и отказаться от части обязательство по их поддержке. Конечно, такой сценарий президентской кампании в США многими ставится под сомнение (и основания для этого есть), но ведь и в вероятность победы Трампа в 2016 году многие не верили практически до подведения итогов тех выборов. Это также может мотивировать такие государства на работу в рамках международных блоков и организаций.

То есть, наряду с сохранением приоритетного влияния США, в ближайшие годы, скорее всего, будет значительна активность таких организаций и блоков, в рамках которых одни государства будут стремиться получить больше преференций от сотрудничества с более влиятельными игроками, а другие укрепить свои переговорные позиции по диалогу с ведущими державами, в том числе, с тем же Вашингтоном.

- Армения проводит совместные учения с США. Кремль сильно раздражен этим. По-вашему, какие силовые меры может предпринять Москва, чтобы «вразумить» Пашиняна? Ведь мы помним прецедент в Грузии, когда США обещали поддержку Саакашвили в 2008 году, а потом отошли в сторону во время бомбежек городов Грузии Россией. Вообще, как считаете, стоит ли армянами доверять обещаниям запада, конкретно США?

- Среди оценок недавних событий вокруг Карабаха, которых обсудили в СМИ, достаточно популярными стали противоположные - «США открывают второй фронт против России» и «Москва стремится наказать Пашиняна». Но, все же, вряд ли произошедшее укладывается в подобные схемы. Скажем, вряд ли кто-то из серьезных игроков рассчитывал, что Москва окажет военное противодействие операции Азербайджана в Карабахе. Риски всплеска недовольства в отношении России среди общественности Армении после этих событий действительно заметны. Обратим внимание, однако, что ранее опросы в Армении фиксировали снижение ожиданий (и, вероятно, рост разочарования) респондентов в этой стране в отношении игроков, которые контактировали с Ереваном и проявляли интерес к Южному Кавказу. Например, по данным опроса, проведенного 21-24 июня 2023 года армянским представительством «GALLUP International Association», по сравнению с показателями января текущего года примерно в 4 раза (с 8 ,7% до 35,5%) выросла доля респондентов, считающих, что в случае военного конфликта с Азербайджаном никто из других государств не окажет помощи Еревану. За период с января по июнь 2023 года сократилась доля респондентов, убежденных, что такую помощь окажет Россия (с примерно 30% до 19,5%), но также снизились аналогичные показатели и по поводу вероятности помощи от Франции (с 34,2% до 19,6%) или Ирана (с 40% до 18,6%).

В целом же, отношения Москвы и Еревана будут в ближайшее время оставаться сложными. А призывы пойти на максимальное политическое отдаление от России со стороны части армянских политиков (в том числе, и вероятно, и со стороны части представителей правящей партии «Гражданский договор»), скорее всего, будут звучать чаще. Тем не менее, пока реальные шаги тех же США по поддержке Еревана вряд ли достаточны, чтобы правительство Армении могло пойти на полный разрыв с Москвой.

Что касается версии с «местью Москвы» Николу Пашиняну — важный вопрос, а насколько объективно повредили интересам премьера Армении недавние события в Карабахе. Да, есть всплеск уличного протеста в Ереване, но пока велика вероятность, что недовольство в отношении Пашиняна внутри страны может быть менее выраженным, чем в конце 2020 года, когда итоги Второй Карабахской войны были шоком для армянского общества. При этом армянская община Карабаха традиционно воспринималась как база скорее для противников Пашиняна, чем его опора. То есть, вряд ли серьезные игроки могли ожидать, что недавние события обязательно приведут к свержению действующего армянского премьера.

Алпарслан, Armiya.az